Татьяна Новосёлова

Elena Frolova

comedienne

Все правильно устроено в этом мире, если рядом с именем Марины Цветаевой мы видим теперь имя Елены Фроловой.

Фестиваль Рильке, проходивший в местечке Сьер, Швейцария с 18го по 20е августа этого года, третий по счету, был посвящен в этот раз "русским друзьям" Райнера Мария Рильке - эпистолярной дружбе-любви великого австрийского поэта и двух величайших русских поэтов Марины Цветаевой и Бориса Пастернака. Место было выбрано не случайно, Рильке жил здесь некоторое время, и благодарные швейцарцы организовали одноименный фонд и постоянно действующий музей поэта именно в этом небольшом горном городке.

Замок Chateau Mercier, не такой уж и старинный, стал местом встречи людей, любящих кто Рильке, кто Цветаеву, кто Пастернака, кто, может быть, всех троих или просто Поэзию в целом. Вообще, энтузиазму швейцарцев, к которым Рильке, хотя и закончивший свои дни на их Родине, имел лишь косвенное отношение, (не говоря уже о Цветаевой и Пастернаке) можно было бы посвятить отдельную статью, но остановлюсь на фестивале.

В программе фестиваля на три дня было запланировано много интересных мероприятий.

Были организованы литературоведческие лекции, в том числе лекции очень именитых гостей - сына Бориса Пастеранка - Евгения (имя, не требующее комментариев) и Вероники Лосской, имя которой хорошо известно ценителям творчества Марины Цветаевой. Были организованы на немецком и французском языке с участием известных соотечественников (Наталья Горбаневская, например).

Был даже проведен конкурс поэтических книг, изданных с 2003 года (года предыдущего фестиваля) и стихов самодеятельных поэтов, навеянных темой этого фестиваля - "русскими друзьями" Рильке (на французском языке). Были и поэтические спектакли - наиболее интересным из которых, пожалуй, назову мини-спектакль по пастернаковской "Апеллесовой черте" в исполнении Владимира Топцова и Анны-Доминик Кретта из Мастерской П.Фоменко.

Читая попеременно на русском и французском языке, актеры сумели передать античную эстетику этой короткой повести Пастернака, ставшей притчей. (Те, кто владеет и русским и французским языком, смогли, я думаю, насладиться и удивительным языком ранней прозы Пастернака).

По нелепой причине незнания ни французского, ни немецкого языка, автор этого рассказа вынужден был пропустить почти все литературные события этого фестиваля, потому комментировать их не берется. Но и кроме литературы на фестивале было чему порадоваться.

Так, например, одним из главных событий фестиваля была тематическая выставка, посвященная этой знаменитейшей поэтической переписке двадцатого века - с оригиналами фотографий адресатов, самих писем, биографической справкой и чтением стихов на русском, французском и немецком языке. Любопытной была и фотовыставка "Последние дни Романовых", кажущаяся несколько пришитой сбоку к тематике фестиваля, видимо по причине "русскости" друзей Рильке - Марины и Бориса.
Выставка, организованная Лозанским музеем, которая прошла с успехом по миру, и в по России в том числе, и состоит из редких фотографий семьи Романовых, сделанных в 1917-18 годах.

И конечно, было много музыки. И даже танцев. Очень выразительной была постановка Fernando Carrillo и Sophie Zufferey, известных в Европе танцоров - попытка соединить пластику, музыку и поэзию. Оригинальная мысль показать переписку поэтов с помощью языка танцев явно воплотилась с большим успехом, особенно запомнился Фернандо. Музыка дождя органично влилась в дуэт контрабаса и фортепьяно, которые подчеркивали экспрессию танцоров. О дожде я еще напишу. Ему выпала особая роль в эти августовские дни.

Музыки было много и разной. В залах замка звучала и музыка классическая, и французский шансон (столь близкий в этих франко-говорящих краях), и русско-цыганские романсы, но подлинное разнообразие жанров можно было найти в многочисленных уголках поместьях, его садах и виноградниках.

Более 100 таких выступлений было организованно, они проходили параллельно в разных местах, и музыка была постоянным фоном этих трех дней - куда бы ты ни шел.

В субботний полдень у маленького фонтана завораживал своей тихой песней Chavanon под гитару и бережный саксофон. На большой поляне хор «Sierrenade» притягивал знакомыми классическими мелодиями и церковным пением. Юные флейтистки из местной филармонии в узенькой кипарисовой аллее наигрывали что-то такое щемяще-пронзительное, что просто необходимо было подойти к ним и узнать ЧТО это - и открыть для себя новое имя французского композитора. Иногда просто невозможно было решить - куда же идти - на какую полянку, под сень какого дерева - а точнее, к кому бы ты ни присоединился - везде было хорошо. Блаженно.

Как долго я подбираюсь к главному... А главным, конечно, были концерты Елены Фроловой. Событие - одно слово. Правильнее - даже два события. Одно - в зале замка, песни на стихи Марины Цветаевой. А второе - под аккомпанемент проливного дождя на открытой сцене - песни на стихи поэтов Серебряного Века.

Про песни Елены Фроловой на стихи Марины Цветаевой нужно сказать коротко - лучше всех. Это не просто переложение стихов великого поэта на музыку, не просто пропевание этих стихов - это переживание, это становление самим этим поэтом. А ведь Цветаеву почти невозможно положить на музыку - настолько внутри нее самой МУЗЫКА, что все внешнее становится неминуемо лишним. Тем не менее, Елене удалось, потому что стихи Цветаевой стали ее чувствами, ее мыслями, ее душой.

По-цветаевски отточено, пронзительно, широко звучат ее песни. Завидую тем, кто приобщился к поэзии Цветаевой через песни Елены Фроловой.

Это самый короткий путь.

Второй концерт тоже включал в себя песни на стихи Цветаевой и других поэтов Серебряного Века - Кузмина, Парнок, Ахматовой, Барковой. И больших поэтов нашего века - Бродского и Губанова.

И снова ошеломленный слушатель присутствует при тайне - воплощении Поэзии в Музыке. И Голосе. Голосе богатом, живом, уносящем в небо. Голос - который и есть Душа, потому что - что же еще? Именно это ведь чувствует слушатель, как на том фестивале, не понимающий ни слова по-русски. Именно от этого у него светлеют глаза и улыбка не сходит с уст. А когда поет Душа, то слова не имеют значения - как говорила сама Марина Цветаева. Вот Елена и переводит для себя других, а потом для нас свою Душу на понятный нам язык Музыки.

И дождь - стихия поэтов - был не только не лишним, но и необходимым участником этого чуда - чуда откровения Души. Особым потайным подарком была спетая Еленой впервые звучавшая песня "Август - астры" - как по волшебству в пейзаже было все - и звезды, и яблоки, и виноград, и поздние ливни. Только вместо астры была роза, сорванная Фернандо у всех на глазах и галантно преподнесенная Елене, выражая нежность и нашу общую благодарность ей за ее дар.

Как все же здорово устроен этот мир, если рядом с именем Марины Цветаевой мы видим теперь имя Елены Фроловой...

Татьяна Новоселова, Ливерпуль,

фотографии автора